Я могу привести три доказательства, из которых мы вполне узнаем, что в это именно время родился Господь наш Иисус Христос, Бог-Слово. Из этих трех доказательств одно состоит в том, что этот праздник везде так скоро сделался известным, достиг такой высоты и прославился. И как Гамалиил говорил о (Христианской) проповеди, что аще будет от человек, разорится, аще ли же от Бога есть, не можете разорити то, да не како и богоборцы обрящетеся (Деян. V, 38, 39), так и я об этом дне сказал бы с дерзновением, что, так как Бог Слово — от Бога, то чрез это он (т. е. день сей) не только не разорился, но и возрастает с каждым годом и становится более знаменитым. Проповедь в немного лет объяла всю вселенную, и хотя распространявшие ее везде были скинотворцы, рыбари, неученые, простецы, но уничиженность служителей нисколько не повредила ей, потому что сила Проповедуемого предварительно устрояла все, уничтожала препятствия и являла собственное могущество.
2. Если кто из любящих споры не удовольствуется сказанным, то можно привести и другое доказательство. Какое же это? — Из переписи, о которой упоминается в Евангелиях. Бысть же, говорит Евангелист, во дни тыя, изыде повеление от Кесаря Августа, написати всю вселенную. Сие написание первое бысть владящу Сириею Киринию. И идяху вси написатися, кийждо во свой град. Взыде же и Иосиф от Галилеи, из града Назарета, во Иудею, во град Давидов, иже нарицается Вифлеем, зане быти ему от дому и отечества Давидова, написатися с Мариею обрученою ему женою, сущею непраздною. Бысть же, егда быша тамо, исполнишася дние родити ей: и роди сына своего первенца, и повит его, и положи его в яслех, зане не бе им места во обители (Лук. II, 1—7). Отсюда видно, что Христос родился при первой переписи. А из древних кодексов, публично хранящихся в Риме, всякий желающий может с точностью узнать и время этой переписи. Что же, скажут, до этого нам, которые и теперь не находимся там и ранее не были? илы, а имя в полном значении и силе.
79. Чтобы точно понять слова молитвы Господней: не введи нас во искушение, надо помнить, что эта молитва дана апостолам, которые просили научить их молиться, дана прежде сошествия на них Духа Святого, когда сатана просил их у Господа, дабы сеять их яко пшеницу (Лк. 22, 31). Тогда апостолы были еще слабы и удобно могли пасть под искушением (как Петр), поэтому и влагает им Спаситель в уста слова: не введи нас во искушение. - А без искушений нашей веры, надежды и любви, жить нельзя; испытания сокровенностей сердечных необходимы для самого человека, чтобы он сам мог видеть, каков он, и исправиться. Да, искушения нужны, да открыются от многих сердец помышления их (Лк. 2, 35), да откроется твердость или слабость наша в вере, знание или невежество, порочность или чистота нашего сердца, надеяние его на Бога или на земное, любовь к себе и к тленному или - паче всего к Богу.
80. Никогда так не трудно сказать от сердца: да будет Отче воля Твоя, как в сильной скорби или в тяжкой болезни, особенно при неправдах от людей, при наваждениях или кознях врага. Трудно от сердца сказать: да будет воля Твоя - и тогда, когда мы сами сделались виновниками какого-либо несчастья, ибо, думаем мы, это не Божья, а наша воля поставила нас в такое положение, хотя ничего не бывает без воли Божией. Вообще, трудно поверить сердечно, что воля Божия есть страдание наше, когда сердце знает и по вере и по опыту, что Бог есть блаженство наше, а потому трудно и говорить в несчастии: да будет воля Твоя. Мы думаем, неужели это воля Божия? Отчего же Бог нас мучит? Отчего другие покойны и счастливы? Что мы сделали? Будет ли конец нашей муке? и т. д. Но когда растленной природе нашей трудно бывает признать над собою волю Божию, без коей ничего не бывает, и покориться ей со смирением, тогда-то пусть она и покориться ей, тогда-то пусть и принесет Господу свою драгоценную жертву - преданность Ему сердечную не только в покое и счастии, но и в скорби и несчастии; свое суетное, ошибочное мудрование да покорит премудрости Божией совершенной, ибо как отстоит небо от земли, так отстоят помышления наши от мысли Божией (Ис. 55, 8, 9). - Да принесет всякий человек своего Исаака, своего единородного, своего обеема, но оставившие его, расположились на жительство в Назарете и там пребывали, как это случается часто со многими людьми, оставляющими те города, в которых они родились, и живущими в других, к которым они не принадлежат по своему рождению, а между тем Христу надлежало родиться в Вифлееме, то и вышло повеление, которое, по устроению Божию, заставляло их невольно идти в тот город. Закон, повелевавший каждому вписаться в своем отечестве, заставлял их двинуться оттуда, т. е. из Назарета, и придти в Вифлеем, чтобы вписаться. На это самое теперь указывая, и Евангелист говорит: взыде же и Иосиф от Галилеи, из града Назарета, во Иудею, во град Давидов, иже нарицается Вифлеем, зане быти ему от дому и отечества Давидова, написатися с Мариею обрученою ему женою, сущею непраздною. Бысть же, егда быша тамо, исполнишася дние родити ей: и роди сына своего первенца (Лук. II, 4-7).
3. Видишь ли, возлюбленный, домостроительство Бога, и чрез неверных и чрез верных устрояющего дела свои, дабы чуждые благочестия узнали силу и могущество Его? Звезда вела волхвов с востока, а закон влек Марию в отечество, предсказанное пророками. Отсюда для нас очевидно, что и Дева была из рода Давидова; так как она происходила из Вифлеема, то очевидно, что она была из рода Давидова. Это и выше объяснил Евангелист в словах: взыде же и Иосиф от Галилеи с Мариею, зане быти ему от дому и отечества Давидова. Поелику родословие Иосифа изложено, а предков Марии никто не исчислил нам так, как его предков, то, дабы ты не сомневался и не говорил: откуда видно, что и она происходит от Давида? — послушай (как говорит Евангелист): в месяц шестый послан был ангел Гавриил от Бога во град Галилейский, ему же имя Назарет, к деве обрученней мужеви, ему же имя Иосиф, от дому Давидова (Лук. I, 26, 27). Слова: от дому Давидова, надобно принимать сказанными о Деве. И здесь, таким образом, то же выражается. Посему и вышло повеление и закон, приведший их в Вифлеем; как только они пришли в город, вскоре и родился Иисус, а так как много народу стеклось тогда со всех сторон, места были заняты и происходило великое стеснение, то Он и был положен в яслях. Вот почему и волхвы там поклонились Ему. Но чтобы представить вам доказательство яснее и очевиднее, прошу вас, будьте теперь особенно внимательны: я хочу предложить пространное повествование и изложить древние законы, дабы речь моя была яснее для вас во всех отношениях.
У иудеев был древний закон, или лучше, начнем речь с более раннего. Когда Бог избавил еврейский народ от египетских мук и рабства чужеземному царю, то видя, что они имеют остатки нечестия, увлекаются чувственными предметами и удивляются величию и красоте храмов, повелел им построить храм, который не только ценностью материала и разнообразием искусства, но и видом постройки превосходил все храмы на земле. Как чадолюбивый отец, к которому возвратился его сын, долгое время обращавшийся с людьми порочными, развратными и потерянными и отведавший большой роскоши, — окружает его вместе с безопасностью и почетом еще изобилием, дабы он, ни в чем не нуждаясь, не вспомнил о прежних удовольствиях и не пожелал обратиться к ним; так и Бог, видя, что иудеи увлекаются чувственными предметами, доставляет им и это в превосходном виде, дабы они никогда не пришли к пожеланию египетского или того, что они испытали у египтян. Он созидает храм по образу всего мира, чувственного и умственного. Как в мире есть земля и небо и средостение между ними — твердь, так Он повелел построить и храм. Разделив этот храм на две части и в средине их распростерши завесу, внешнюю часть от завесы Он сделал доступною для всех, а внутреннюю — недоступною и незримою для всех, кроме одного только первосвященника. Что это — не наша догадка, но действительно храм устроен был по образу всего мира, послушай, что говорит Павел о Христе, возшедшем на небо: не в рукотворенная бо святая вниде Христос, противообразная истинных (Евр. IX, 24), показывая, что устроенное здесь было образом истинного. А что и завеса отделяла святое святых от внешнего святилища, как это небо отделяет находящееся над ним от всего, находящегося у нас, послушай, как и на это указал он, назвав небо завесою. Говоря о надежде, что ее аки котву имамы души, тверду же и известну, он прибавил: и входящую во внутреннейшее завесы, идеже предтеча о нас вниде Иисус, выше неба (Евр. VI, 19, 20). Видишь ли, как он назвал небо завесою? Вне завесы находились светильник, и трапеза, и медный жертвенник, принимавший жертвы и всеѸтве к Богу; говоришь: не введи нас во искушение, а сам не натыкаешься ли, не устремляешься ли без искушений на всякие грехи? Говоришь: избави нас от лукаваго; а сам не живешь ли в содружестве с лукавым, или со злом всякого рода, которого начальник - диавол. - Смотри же, чтобы язык твой не был в разногласии с сердцем; не лги же, смотри, Господу на молитве твоей. Это имей всегда в виду, как тогда, когда читаешь молитву Господню, так и тогда, когда читаешь другие молитвы; наблюдай, согласно ли сердце твое с тем, что произносит язык.
