Лучше, по-видимому, обстояло дело в Мистре, городе с широ-{83}ким размахом строительства, со строительными ремеслами и художественными промыслами. Активизация деятельности церкви выразилась в усиленном возведении многочисленных церквей и монастырей, но наряду с культовым зодчеством, которое всегда было ведущим в Византии, в Мистре широко велось и гражданское строительство. Прекрасный строительный материал поставляли богатые леса Тайгета, πλείστη κα καλλίστη λη, как квалифицирует их кардинал Виссарион,²⁶ и превосходный мрамор карьеры Лаконии, о чем свидетельствует Гилетьер.²⁷ Особенно была богата благородным камнем южная часть Лаконской долины. На склонах отрогов Тайгета, окаймляющих с севера долину Гелоса, находились знаменитые порфировые каменоломни Левецовы, светло-зеленый камень которых когда-то считался самым изысканным украшением римских зданий.²⁸ Еще более распространенным в античности был тенарский мрамор, который римляне добывали для своих колоннад.²⁹ В византийское время эти сокровища послужили и грекам. На протяжении сравнительно небольшого периода были возведены тысячи построек,³⁰ многие из которых являются уникальными произведениями поздневизантийской архитектуры. Все это свидетельствует о наличии в Мистре многочисленной прослойки ремесленников строительных профессий (δημιουργητικν φΰλον, по терминологии Плифона),³¹ состоявших как из высококвалифицированных мастеров, архитекторов и художников, так и подмастерьев (μαστόροι κα πουργοί),³² а также тех, которые живут продажей своей рабочей силы (τν τοΰ σώματος ώμην μιστούμενοι, διακονοΰντες λλοτε λλοις διαζσιν).³³ Ничего неизвестно об организации труда этих ремесленников и мастеров. Во всяком случае можно быть почти уверенным в отсутствии цеховой, корпоративной организации в Мистре, поскольку исчезновение в Византии корпораций в это время, т. е. как раз в эпоху, когда в городах Запада все более и более укрепляется идея организации ремесленников и торговцев по корпорациям, констатируется повсеместно.³⁴ За два века (XIII и XIV) встречаются буквально единичные свидетельства, которые могут быть истолкованы в пользу тезиса о наличии цехов в поздневизантийском городе. В частности, источники, относящиеся к Фессалонике, упоминают об экзархе мироваров (τν μυρεψν) и протомаисторе домостроителей (τοΰ πρωτομαΐστορος τν οκοδόμων).³⁵ Однако ни в том, ни в другом случае о цехе не говорится ни слова. Экзархом мог быть чиновник, в обязанность которому было вменено наблюдение за этими продавцами парфюмерией, а были ли они организованы в корпорацию, сказать трудно. «Протомаистор» мог означать подрядчика, стоявшего во главе артели странствующих мастеров. Рудаков говорит, что в силу самих условий ремесла мастера строительных специальностей обычно объединялись в артели, странствовавшие по империи в поисках работы и бравшие те или иные публичные или частные подряды.³⁶ Думается, что и для Ми-{84}стры артельная организация была наиболее характерной. Далее будет показано, насколько своеобразные формы в архитектуре и настенной живописи приняло это любопытное соединение работы мастеров разных школ, стилей и направлений, отовсюду и больше всего, конечно, из Константинополя стекавшихся в Мистру.