Предисловие

Предание в Православной Церкви не является старым складом отживших догматов и устарелых правил, которые каждой эпохе надлежит перерасти, чтобы позволить Святому Духу свободно дышать там, где Он хочет. Говорить о древнем Православии или о нео-православии можно только ссылаясь при этом на философскую концепцию прогресса Веры в Истории, полностью чуждую христианскому откровению. Живое Предание - это цепь живых существ, век за веком осуществляющих на опыте единство с Богом и, благодаря такому обожению, призванных быть истинными Педагогами. Для Отцов условием истинного богословия является, таким образом, аскетическая жизнь, жизнь молитвы, исполнения вселяющих в нас Дух заповедей, очищения себя для Бога: не живущие так, как жили Св. Отцы, рискуют богословствовать при помощи человеческого знания, здесь неприменимого, как это объясняет св. Григорий Нисский: «Многие, имеющие еще нужду в очищении от сделанного в прежней жизни, какие-то неомытые, оскверненные житейскими привязанностями, прикрываясь своим неразумным чувством, осмеливаются на божественное восхождение, где приводятся в колебание собственными своими помыслами; потому что еретические мнения делаются какими-то камнями, совершенно погребающими под собой самого изобретателя худых учений» (О жизни Моисея законодателя, II, 161).

Итак, никто не может соединиться с Богом, если прежде не освободится от цепей греха и страстей, порабощающих душу телу смерти и закону плоти. А рабствующий похоти плоти, похоти очес и гордости житейской есть враг Божий. Оспаривать необходимость для христиан вести борьбу со своими страстями и распинать плоть для любви Христовой значит отрицать все учение Писания и Отцов и закрывать уже здесь, на земле, доступ в Царствие Божие. Но именно это является одним из самых пагубных следствий учения «нео-православных», в особенности Христоса Яннараса, который видит в эротических отношениях между мужчиной и женщиной аналогию отношений между лицами Святой Троицы и то, что нас делает «образом Божиим».

Самое странное - это то, что это «богословие эроса» выдается за богословие Писания и Отцов Церкви (например, автор цитирует св. Максима Исповедника, св. Иоанна Лествичника). На самом деле оно основывается на древнейших гностических традициях, которые, тем не менее, продолжают оказывать свое влияние на мысль некоторых русских «богословов» ХIХ и ХХ вв. Нижеследующая брошюра ставит своей целью показать эту гностическую преемственность в учении сегодняшних греческих «нео-православных» и изучить происхождение или источники мысли Христоса Яннараса. В первой главе о. Патрик старается изложить идеи Х. Яннараса, опираясь на многочисленные цитаты из самого автора. Затем он показывает, что они сходятся с цитатами из Павла Евдокимова, который предстает как «один из учителей Яннараса»; свои учения оба унаследовали из русской софиологии В. Соловьева.

Мы сделаем такое наше заключение: «Таким образом, нео-православные ввели в Православную Церковь, которой они хотят служить, проповедуя «благое слово» интеллектуалам либерального христианства, тезисы из каббалы и софианства, желая «реформировать аскетику» и заменить ее «райской благодатью эроса».

Интерес к этой работе не интеллектуального рода; речь идет не о том, чтобы представить некий корпус идей, противопоставляемых святоотеческому учению, которое само по себе было бы некой другой системой идей. Здесь идет речь о самой сущности веры и христианской жизни, которая строится на отрицании аскетики, презрении к монашеской жизни, к поиску совершенства жизни во Христе.

Пусть об этом судят по следствиям, среди которых находится такое утверждение: «Сначала и прежде всего различие противоположных полов приводит к своему «естественному» концу и к своей цели вселенский эротический порыв, заложенный в природу; (...) они в конечном счете имеют своей целью неизреченное единство человека с Богом». (C. Yannaras, La Foi vivante de l’Eglise, Paris, 1989, p.96). Как можно бесстыдно утверждать, что этот абсурд является учением Отцов-аскетов, таких как Иоанн Синаит? Неужели Яннарас действительно думает, что это есть христианское учение? Что он тогда думает о святых, которые сделались «скопцами ради Царства»? Был ли Бог скрыт от них, поскольку они не знали экстаза единства тел? Дойти до того, чтобы ставить подобные вопросы - это нельзя назвать иначе, как безумием. И это безумие, ниспровергающее все заповеди Церкви, стало совсем обычным делом. Пусть Бог будет милостив к устам, оскверняющимся такими богохульствами, и пусть Он положит хранение устам нашим.

Самое прискорбное сегодня - это молчание официальных церковных инстанций в Греции и в других местах. Только о. Феоклит и о. Максим из Великой Лавры на Афоне восстали против этих ересей и скверн, пользующихся большим успехом у публики. Труд Яннараса был издан в Греции тиражом более 60.000 экземпляров - и ни один епископ его не изобличил! Он даже получил самый радушный прием во Франции в журнале Contacts. Поэтому мы приветствуем труд о. Патрика, который сам является женатым священником, отцом четырех детей. Пусть он даст возможность всем тем, кто встревожен сегодняшней эволюцией официальных Церквей, понять, что нельзя желать исправить основные догматы Православной веры без серьезных опасностей, и что одна ересь влечет за собой другую: вместе с экуменизмом в одежду православия рядятся теперь древние языческие традиции. Пусть все, желающие пребывать верными доброму залогу веры (2 Тим.6 1,14) исповедуют Синодик VII Вселенского Собора, который анафематствует разом все новые ереси, т.е. ереси нео-православных.

Последуем призыву Апостола: «О, Тимофее! Храни преданное тебе, отвращаясь негодного пустословия прекословий лжеименного знания и, которому предавшись, некоторые уклонились от веры» (1 Тим.6,20-21). Пусть Бог даст нам очи, чтобы видеть, и уши, чтобы слышать! Аминь.

Владыка Фотий, Православный епископ Лиона

Введение

В Греции несколько лет назад появилось некое культурное и философское движение, которое стали называть «нео-православие». Уже само это название указывает на двусмысленность движения, которое одними рассматривается как неожиданный повод возродить «новое» православие в той среде, которая доныне его рассматривала как «ветхое» и «устарелое», а другими как изобретение некоего нового «православия», не сильно связанного с Православием Православной Церкви.

Одним из главных представителей этого движения является философ Христос Яннарас, который после своего обучения в Европе, особенно во Франции и Германии, преподает сегодня в Высшей Школе политических наук в Афинах. Его обширный труд частично переведен на английский, итальянский, немецкий и французский языки. В Греции он был подхвачен нео-православным журналом Synaxis, а во Франции - журналом Contacts, опубликовавшим многие из его статей и дающим обзор его главных книг[1]. В коллекции «Православная Перспектива», которой он руководит в Женеве в Labor et Fides, Яннарас опубликовал Свободу морали и Непрерывную Философию[2]. Совсем недавно, как раз в изданиях Cerf в Афинах в 1983 г. вышла его книга Алфавит Веры, переведенная на французский язык Михаилом Ставровым под названием Живая Вера Церкви. Введение в православное богословие[3]. В своем предисловии Михаил Ставров признает, что Х. Яннарас «мало-помалу выступил одним из лидеров нео-православного движения - неопределенной группы, состоящей из молодых интеллектуалов либерального греческого христианства, жаждущих вновь обрести глубину живых корней православия. Он активно участвует в интеллектуальной жизни своей страны через прессу и особенно через телевидение и оригинальный по форме и даже недовольный, что он заимствует свое доказательство у христианского богослова и философа, он неоднократно привлекал внимание масс-медиа и греческой общественной жизни к своим выступлениям и печатным трудам»[4]. Его переводчик не упоминает здесь о том, что труд Яннараса вызвал крайне живую реакцию определенного числа православных богословов и монахов во главе с о. Феоклитом из афонского монастыря Дионисиат, которые писали и проповедовали против новых учений, вводимых нео-православными и Яннарасом в частности[5].

О. Феоклит как раз опубликовал две книги Les Neo-nicolaisme des Neo-orthodoxes и L’Heresie des Neo-orthodoxes[6] и обвинил Яннараса перед Св. Синодом греческой Государственной церкви, который до сих пор не поддержал афонского монаха против афинского философа[7].

Таким образом вопрос заключается в том, является ли это ложным процессом против Яннараса, а этот спор - «страстным», или для «злобного» монаха он имеет некую настоящую догматическую важность. Факт, что перевод книги Яннараса на французский - La Foi vivante de l’Eglise («Живая вера Церкви») с подзаголовком («Введение в православное Богословие») очевидно стремится дать выражение того, что сам автор стремится ему придать также догматическое значение: он пишет не как «мыслитель», не как «философ», но как богослов, как православный. Он рассматривает свой труд как глубоко верный православному преданию: «Здесь излагается вера Православной Церкви, а не просто размышления автора»[8]. Такое желание Яннараса представлять православную веру или говорить от ее имени, таким образом, обязывает читателя его труда прийти к самому главному: мы не оспариваем здесь ни философию[9] Яннараса, ни его метафизико-теологический метод[10], ни его оппозицию экуменизму и теории ветвей - что его переводчик добровольно приуменьшает[11] - но только определенный пункт его учения, который критиковался о. Феоклитом из Дионисиата, а именно учение «нео-православных» об образе Божием и реализации этого образа в половой любви.

1) Действительно ли у Яннараса есть такое учение?

2) Если оно есть, то каково его происхождение? Исходит ли оно от Отцов Церкви, или имеет другой точно определенный источник?

I

Учение Яннараса

Учение Яннараса об образе Божием ясно развито в седьмой главе его книги Живая вера Церкви, главным образом начиная с п.8 «Различие полов»[12].

Основываясь на 27 стихе первой главы Бытия: «И сотворил Бог человека по образу Своему, по образу Божию сотворил его, мужчину и женщину сотворил их», Яннарас утверждает, что «церковная экзегеза видела в этой фразе выражение связи между образом Божиим в человеке и любовным влечением, в силу которого люди реализуют свою жизнь в единении с противоположным полом»[13].

Сначала мы замечаем, что Яннарас не дает никакой ссылки на то, что он называет «церковным толкованием». Можно у него спросить: когда и где Православная Церковь учила о том, что имеется связь между образом Божиим в человеке и эросом или эротизмом? Далее мы увидим[14], что ни у Апостольских Отцов, ни у св. Иринея, ни у великих Каппадокийцев, ни у св. Иоанна Златоуста, ни в литургическом предании Православной Церкви а именно в чинопоследовании венчания брака - такое понимание Образа Божия даже невообразимо. Следовательно, церковное толкование, о котором говорит здесь Яннарас, следует искать в другом месте.

Теперь мы видим, что нужно здесь понимать под этой эротической реализацией образа Божия. Для Яннараса половое разделение должно быть осознанным в самом человеке и оно является образом троичной жизни: «Тринитарная модель жизни - это отнюдь не единство на уровне естества, но соединение в любви свободных и отличных друг от друга ипостасей, таким образом, различие полов обусловлено необходимостью выразить в рамках тварной природы образ жизни нетварного»[15]. Другими словами, для Яннараса мужчина и женщина обнаруживают, что они - личности в половых отношениях, которые устанавливают некое «со-существование», некое «единство жизни»[16] и это в то же время в том «модусе», «который реализовал в рамках тварной природы тринитарную модель жизни»[17]. Однако эта замечательная теория - очень неумелая аналогия: можно изобразить странную связь со Св. Троицей, которую Яннарас устанавливает между «сосуществованием пары, которое должно превратиться в объединенную общую жизнь и в то же время остаться личностью или ипостасью» - но плохо видно где находится третий термин этой семейной «триады»[18]: есть ли это дети, или любовь, объединяющая одного с другим, как в августиновой Троице? Скоре всего, кажется, им должно быть само любовное влечение, которое является образом Божиим: «...любовное влечение, (что запечатлено в нашей природе) как образ Божий...»[19].

Во всяком случае именно это эротическое влечение дает возможность для настоящего генезиса личности живого существа: «Связь между различием полов и сотворением человека по образу Божию не является ни случайной, ни метафорической, ни аналогической[20]. Человек представляет себе Бога как личность, личностную экзистенцию[21] Но личность тем и отличается от биологического индивида, что не обусловлена природой; она реализует себя через отношение, через эротическое общение. Благодаря сексуальному различию мы получаем возможность осуществить свою природную ипостась (ипостась природы) как личностную экзистенцию с тем, чтобы в ней смогла выразиться личностная соотнесенность - конструктивный элемент ипостаси и сила, объединяющая само человеческое естество»[22].

Если эта последняя фраза, довольно-таки неясная, имеет смысл, то ее следует понимать в том смысле, что ипостасный характер человека осуществляется, или должен осуществляться в сексуальной связи, которая для Яннараса также является моделью всякой любви: «Аскетическая литература в поисках модели для выражения Божественной любви к человеку также обращается к любви человеческой, более того - любви плотской, а не к идеалистическим представлениям, порождаемым ностальгическим платонизмом»[23].

Насколько это далеко от предостережения, которое дает св. Григорий Нисский желающим читать Песнь Песней, а именно: очиститься от всего того, что относится «к плоти и крови»:

«Вы, которые по совету Павла, как нечистого какого деяния, совлеклись ветхого человека с деяниями и похотями его (Кол.3,9) и чистотою жизни возложили на себя светлые одежды Господа, какие показал Он на горе Преображения, лучше же сказать, облечены в Самого Господа нашего Иисуса Христа, в Его ризу - любовь, и сообразуетесь Ему в бесстрастии и во всем божественном, выслушайте тайну Песни Песней, войдите во внутренность чистого брачного чертога, убеленного чистыми и нескверными мыслями, чтобы кому-либо, привлекши за собой страстный и плотский помысл и не имея на себе одеяния совести, приличного божественному браку, не быть связанным собственными своими помыслами, и чистые гласы жениха и невесты низведя до скотских и неразумных страстей, а через них покрыв себя срамными представлениями, не быть изверженным из сонма веселящихся на браке, радость брачного чертога обменяв на скрежет зубов и на плач. О сем свидетельствую, намереваясь коснуться таинственного торжества, изображенного в Песни Песней»[24].

Яннарас вместо того чтобы духовно понимать язык любви твари к своему Творцу в Песни Песней, переносит различие полов на Бога и на все творение: «На языке жизненных символов, обычном в Священном Писании (язык архетипов, а не понятий), женщина есть образ природы в противоположность мужчине - символу слова (логоса). В этом противопоставлении природы и логоса, женского и мужского начал, отражено не ценностное различие, но человеческий опыт относительно естественного пути реализации жизни. Природа обладает «женской» предрасположенностью к воплощению жизни, но для этого ей необходимо семя логоса. Без соединения мужского и женского жизнь невозможна. Без вмешательства слова природа - не более чем возможность, отнюдь не экзистенциальный факт; но и слово, не воплощенное в естестве - всего лишь абстракция, лишенная ипостасной реальности»[25]. Здесь метафизический регистр Яннараса беспокоит его меньше всего: с одной стороны он повторяет тезис о невозможности реализации ипостаси без соединения мужского и женского и, с другой стороны, обращаясь к примеру Воплощения, он вводит туда соединение мужского и женского, считая первым - Слово, а вторым - Природу. Это место у Яннараса очень неясно, ибо он пишет «слово» с маленькой буквы, не подразумевая аналогию со Словом, Единородным Сыном Божиим. Итак, или здесь совсем нет аналогии и не видно, что именно этот логос воплощается в природу; или есть некая аналогия и тогда выходит очень опасное догматическое заблуждение, которое утверждает, что Слово - в православном богословии совечное Отцу - будет вне Воплощения «абстракцией, лишенной ипостасной реальности». Итак, как можно утверждать, что до Воплощения ипостась Слова asarkos («бесплотного»), Второе Лицо в Святой Троице, Сын Божий, совечный Отцу, был только «абстракцией», Он, Живой Бог, открывшийся Пророкам и Патриархам Ветхого Завета до восприятия плоти во чреве Девы Марии Богоматери[26]?

Видно, как злоупотребление метафизикой и ее применение к богословию и христологии может, volens-nolens, привести к явно неправославным учениям[27].

Однако, чтобы ограничиться учением Яннараса об образе Божием, мы резюмируем главные тезисы того, что он называет своей антропологией:

1) «Любовное влечение», сексуальная любовь является образом Божиим в человеке.

2) Именно в половом различии человек раскрывается или осознает себя личностью и ипостасью.

3) Именно в плотском совокуплении человек реализует в твари нетварную тринитарную модель.

4) Бог любит человечество той же самой эротической любовью.

5) Монашество, предвосхищающее вышеназванный тип общения, выражает тот же самый эротизм, который оно в некотором роде возносит к Богу[28].

6) Подлинный эротизм (свободный и безгрешный?), таким образом, осуществлен в Церкви христианином, понимающим подлинный смысл (тринитарный) этого эротизма.

7) Христианство является личностной религией, но этот личностный характер коренится в сексуальности, которая в человеке более чем естественна («сверхъестественна», «надприродна»).

Мы соглашаемся с тем, что говорит Яннарас о «церковном истолковании», то есть о том, что эти тезисы ему не свойственны. Тогда откуда они взяты?

Учение

Нео-православных

о Любви

Предисловие

Введение

I

Учение Яннараса

Теории Павла Евдокимова