ороны,
если жизнь в браке направлена на создание совершенной общности (настоящего
"сплава существований"), то становится очевидно, что сексуальные отношения и,
соответственно, плотские удовольствия, коль скоро муж с женой разделяют их и
дарят друг другу, становятся фактором сближения супругов. Установление прочной
связи и ее укрепление не просто позволяет использовать aphrodisia, но и весьма
им благоприятствует. Поэтому высокая оценка сексуальных удовольствий
(разумеется, если они встроены в систему матримониальных отношений и занимают в
ней надлежащее место) сочетается с призывами к проявлению строгости в их
практике, что, собственно, и позволяет им играть положительную роль в брачном
союзе.
Эта двойная спираль необходимой строгости и желательной напряженности
определенно присутствует в Наставление супругам; процесс ее развертывания даже
образует один из смысловых векторов текста, который вновь обращается к старым и
давно известным принципам: атмосфера сдержанности и целомудрия, стыдливости и
тайны должна окружать не только сам акт зачатия, но и простые жесты
удовольствия, в роде поцелуя и объятий1. Он опровергает Геродота, полагавшего,
будто женщина вместе с одеждой совлекает с себя стыд2, и напоминает, что зазорно
под покровом ночи скрывать какую бы то ни было распущенность. Рассказав о
девушке, которая, стремясь избежать притязаний Филиппа, заявила ему, что-де "в
темноте все женщины одинаковы", Плутарх замечает: после того, как гаснет
светильник, законная супруга менее всего может походить на первых встречных
женщин; напротив, пока тело ее невидимо, она должна сиять всеми своими
добродетелями (to sophron autes) -- стыдливостью, послушанием и нежностью,-- то
есть именно теми достоинствами, которые связывают ее с мужем и предназначены ему
одному3.
Этот принцип ласковой сдержанности и стыдливости, предполагающий исключительный
характер привязанности, Плутарх
______________
1 Плутарх. Наставление супругам, 13, 139е.
2 Там. же, 10, 139с.
3 Там. же, 46, 144e--f.
194
кладет в основу некоторого набора советов, свободных как от излишне строгой
мелочной придирчивости, так и от чрезмерной снисходительности, и в равной мере
обращенных к мужчинам и женщинам. Несомненно, добрая жена, подобно юной
спартанке, о которой говорит авто1*, не должна "делать самой первого шага, если
муж домогается ее"**, поскольку так поступают одни лишь бесстыжие распутницы; но
при этом ей не пристало и уклоняться или выражать недовольство, выказывая тем
самым свое высокомерие и холодность. Здесь перед нами еще не очень четкий
набросок правил, призванных зафиксировать формы взаимной инициативы и знаков
обмена, впоследствии так занимавшие умы христианских пастырей. Много внимания
Плутарх уделяет началу физической близости супругов, опасностям, уже с самого
первого соития подстерегающим их семейный покой, а также прочности
складывающихся в этот период отношений. Он напоминает о том, что хотя
новобрачных поначалу может ждать весьма горький опыт, преимущества брака со
временем все равно откроются и нужно идти дальше, чтобы не уподобиться тому, кто
"пчелиные укусы претерпел, а медовые соты бросил"2. Но слишком острое физическое
наслаждение, испытанное в начале брака, тоже небезопасно: когда его острота
притупится, наслаждение может иссякнуть, а вместе с ним и любовь, если только
источник ее не коренится в характере и душевных качествах супругов3***. На
протяжении всей жизни супругам нужно всячески заботиться также и о том, чтобы
плотская связь служила укреплению дружбы между ними. Автор Наставление супругам.
дважды прямо обращается к проблеме реактивации чувст-
__________________
1 Там. же, 18, 140с; ср. Плутарх,. Изречения спартанских женщин, 242Ь.
* У Фуко ошибочная ссылка на трактат О доблести, женской.-- Прим.. ред.
** Цит. пер. М. Н. Ботвинника в примечаниях к Изречениям спартанских женщин
(Плутарх.. Застольные беседа.-- М., 1990.-- С. 558). У Э. Юнца --
"напрашиваться".-- Прим. ред.
2 Там. же, 2, l38d--e.
3 Там. же, 4, l38f.
*** Собственно, Плутарх говорит здесь скорее о соотношении физического и
психического элемента супружеских отношений: "Подобно огню, который в тростнике,
соломе и заячьем волосе легко вспыхивает, но быстро угасает, если не найдет себе
другой пищи, любовь ярко воспламеняется цветущей молодостью и телесной
привлекательностью, но скоро угаснет, если ее не будут питать душевные
достоинства и добрый нрав юных супругов".-- Прим.. ред.
195
ва (столь же определенно об этом говорит и один из участников диалога Об Эроте1)
и рекомендует супругам, во-первых, избегая раздоров вообще, пуще всего
остерегаться столкновений в спальне, поскольку "ссорам, перебранкам и взаимному
озлоблению, если они начались на ложе, нелегко положить конец в другое время и в
другом месте"2; а во-вторых, поссорившись, не спешить спать врозь: "ведь именно
тогда им нужно призвать на помощь Афродиту, наилучшую целительницу такого рода
огорчений"3.
Тема [соотношения чувства и дружбы] занимает достаточно много места в творчестве
Плутарха. Так, в диалоге Об Эроте мы обращаемся к ней, чтобы провести сущностное
различение между любовью к женщине и любовью к мальчикам: в первом случае
телесное удовольствие дополняется благотворным воздействием духовного начала,
тогда как во втором случае оно, очевидно, лишено взаимности и потому не может
служить основанием добрых отношений. Речь об этом идет и в Пире семи мудрецов,
когда сексуальное наслаждение сопоставляется с опьянением и музыкой -- двумя
другими видами физического удовольствия, которые часто упоминают в-одном ряду.
Принимающий участие в беседе Мнесифил замечает, что "во всяком искусстве и
умении" главное -- "не то, из чего творится, а то, что творится, и то, зачем
творится и как": ergon строителя не в замесе, но в создании храма, и Музы, когда
играют на кифаре или флейте, имеют одну цель -- "воспитание нравов" и
"умиротворение страстей"4. Подобно тому, как Дионис печется не о винном
похмелье, так и дело Афродиты (ergon Aphrodites) состоит не в самом плотском
соитии (sunousia, meixis), но в доброжелательности (philophrosune) и во
взаимовлечении (pothos), в обходительности (homolia) и свычности (sunetheia). В
супружеской общении секс призван служить инструментом установления и развития
симметрических, обратимых эмоцио-
________________
1 См. гл. VI настоящего издания. *
* Имеется в виду ссылка на закон Солона, обязующий супругов сближаться не реже
чем трижды на месяц "не ради наслаждения, а с тем, чтоб, обновляя брак,
освободить его от набирающихся при всей взаимной благожелательности в
повседневной жизни разногласий..." (Плутарх. Об Эроте, 23. 1б9а).-- Прим.. ред.
2 Плутарх. Наставление супругам, 39, 143е.
3 Там. же, 38, 143d.
4 Плутарх. Пир семи мудрецов, 13, 156с.
196
нальных связей: "Афродита,-- пишет Плутарх,-- трудами своими вершит согласие и
любовь [homophrosunes kai philias demiourgos] между мужчинами и женщинами,
сливая и сплавляя наслаждением их тела, чтобы слить души"1.
Такого рода истины, пожалуй, могут показаться несколько избитыми. И все же они
вошли в прелиминарии к этой долгой истории -- истории двойной кодификации
моральных отношений между мужем и женой, как в рамках общих призывов к
сдержанности, так и в плане сложного учения об эмоциональной коммуникации
посредством сексуальных удовольствий.
*
"Монополистический" принцип: внебрачные половые связи совершенно недопустимы.
Требование "дегедонизации": в своей сексуальной практике супруги не могут
руководствоваться экономикой удовольствий. Установка на зачатие: целью соития
является продолжение рода. Вот главные признаки той этики супружеской жизни,
которую разрабатывали моралисты ранней Империи, прежде всего, стоики. Впрочем,
здесь нет ничего, что составило бы специфику позднего стоицизма: подобные же
нормы можно найти в законах, которые Платон дал гражданам своего Государства;
позднее Церковь обяжет их соблюдением добрых христиан. На протяжении веков
именно эти три принципа с гораздо большим правом, нежели все ухищрения
стоического ригоризма или же моральные проекты эпохи неизменно выступали в
качестве источника той сексуальной строгости, которую следовало навязать браку.
Но постоянство этих принципов само по себе отнюдь еще не свидетельствует о
полном их тождестве. Мораль императорской эпохи, в той или иной степени
отмеченная влиянием стоицизма, не могла удовольствоваться ролью посредника,
который просто передаст христианству заимствованный из Платоновой утопии кодекс
"монопольного" брака, нацеленного на продолжение рода и чуждого удовольствию.
Она привнесла сюда це-
________________
1 Там же, 156d. В Plutarque et stoicisme (P. 109) Бабю (Babut) замечает, что
Антипатр, Мусоний и Иерокл "интересуются скорее браком, нежели любовью; кажется,
их главная цель -- доказать, что брак не мешает вести жизнь философа; наконец,
мы не встретим у них и намека на одну из главных идей Amatorius: женщина
способна внушать любовную страсть не хуже мужчины ".
197
лый ряд своеобразных отклонений, выявляющих формы, вызванные развитием культуры
себя.
Прежде всего следует отметить, что Платон одним из главных оснований для
ограничения сексуальных связей рамками матримониальной структуры считал
потребность в умножении числа детей, необходимых полису для того, чтобы выжить и
сохранить свое могущество. Христианство же будет оправдывать связь сексуальных
отношений с браком тем, что плоть отмечена печатью греха, падения и зла, и лишь
супружеские узы могут вернуть ей законный статус, не устранив, впрочем, сомнений
в ее совершенной невинности. Таким образом, хотя для Мусония, Сенеки, Плутарха
или Иерокла понятие пользы весьма существенно, а удовольствие явно остается "под
подозрением", связь между браком и aphrodisia они обосновывают по преимуществу
не через утверждение примата социальных или политических целей брака и не через
постулирование изначальности зла, присущего удовольствиям, но устанавливая их
сродство и сопричастность природе, разуму, сущности. Чтобы подчеркнуть эту
специфику позиций и доктринальных подходов, заметим, что в данной форме этики
абсолютная сексуальная монополия, которую хотели закрепить за браком,
сосредоточена не столько на "внешней" полезности брака или "внутреннем"
отрицании удовольствия, сколько на попытке согласовать друг с другом, свести
воедино несколько разных типов связи:
близость сексуальных партнеров, двусторонний союз супругов, социальную функцию
семьи,-- и все это при сохранении максимально адекватного отношения к себе.
Так мы касаемся второго важного различия. Необходимость удерживать использование
удовольствий в рамках брака для платоновского стража, исократовского вождя или
аристотелевского гражданина усиливалась еще и постольку, поскольку то был способ
установить господство над собой,-- господство, которое получало обязательный
характер благодаря тому, что данное лицо занимает в полисе определенное
положение или наделено властными полномочиями. Христианская пастырская традиция
вменяет принцип совершенной супружеской верности в безусловный долг тому, кто
печется о спасении свой души. Мораль же стоического толка, в противоположность
этому утверждает, что сексуальные удовольствия следует ограничить
198
пределами брака и подчинить его целям именно затем, чтобы удовлетворить
требованиям, присущим отношению к себе, чтобы сберечь непорочной свою природу и
сущность, чтобы чтить самого себя как разумное существо. Несомненно, такой
принцип, стремящийся даже мужчинам запретить вступать в плотскую связь вне брака
и полагающий соитие допустимым лишь в строго определенных целях, станет во главу
угла последующей "юридификации" супружеских отношений и сексуальной практики,
когда половую деятельность женатого мужчины, равно как и женщины, начнет, по
крайней мере, в принципе, регулировать закон, и даже в рамках брака строгий
кодекс будет четко определять, что дозволено и что запрещено делать, желать и
даже думать. Но столь явная "юридификация", которая еще так громко о себе
заявит, связана уже с христианством и его структурами. Даже в тех текстах, где
жизнь супружеской пары изучена самым детальным и внимательным образом (например,
у Плутарха), области допустимого и запретного вовсе не разделены при помощи
жесткой регламентации, а описаны как различные способы бытия, стили отношений.
Мораль брака и наставления в искусстве супружеской жизни одновременно служат и
общезначимыми принципами, и конкретными правилами для тех, кто хочет придать
своему существованию достойную и красивую форму. Это не закон, но универсальная
эстетика существования, как бы то ни было, практикуемая лишь немногими.
Такое осупружествление половых отношений, когда их легитимность оказалась
обусловлена рамками брака, несомненно, вело к явному ограничению сексуальной
деятельности (по крайней мере, в том, что касается мужчины, поскольку замужняя
женщина была в этом ограничена уже давно). Более того, эту деятельность как
таковую изнутри дисквалифицирует требование не сводить использование
удовольствий к гедонистической цели. Но нельзя забывать, что эти ограничения и
дисквалификации происходят на фоне другого процесса: повышения ценности и
значимости половых отношений в браке. С одной стороны, супружеская близость,
фактически, уже не является простым следствием и манифестацией права; она должна
занять соответствующее место в сети отношений, которые суть отношразодран, но достался целостно одному, кому выпал по жребию,
и поступил в обладание неиспорченным и неразделенным. Божественное
Писание говорит о том следующее: хитон же был не сшитый, а весь тканый
сверху. Итак сказали друг другу: не станем раздирать его, а бросим о нем
жребий, чей будет (Ин. 19, 23-24). Он имел единство свыше, происходящее
с неба от Отца, и потому не мог быть разодран теми, кто получил его в
обладание; но целостно, раз навсегда, удержал крепкую и неразделимую
связь свою. Поэтому не может обладать одеждой Христовой, кто раздирает
Церковь Христову. Напротив, когда по смерти Соломона царство и народ его
должны были разделиться, то пророк Ахия, встретившись на поле с
Иеровоамом - царем, разодрал одежду свою на двенадцать частей и сказал:
и сказал Иеровоаму: возьми себе десять частей, ибо так говорит Господь
Бог Израилев: вот, Я исторгаю царство из руки Соломоновой и даю тебе
десять колен, а одно колено останется за ним ради раба Моего Давида и
ради города Иерусалима, который Я избрал Себе для пребывания там имени
Моего (3 Цар.11, 31-32; 36). Итак, когда двенадцать колен израильских
должны были разделиться, то пророк Ахия раздирает свою одежду. Но как
народ Христов разделяться не должен, то хитон Христов, связно сотканный
повсюду, не был разодран возобладавшими им: нераздельной крепостью своей
связи он указывает не неразделимое согласие всех нас, которые облеклись
во Христа. Таким образом, таинственным знамением своей одежды Господь
предызобразил единство Церкви.
Кто же столь нечестив и вероломен, кто настолько заражен страстью к
раздорам, что почитает возможным или дерзает раздирать единство Божие -
одежду Господню - Церковь Христову? Сам Господь напоминает в своем
Евангелии и поучает нас, говоря: и будет одно стадо и один Пастырь (Ин.
10, 16). Кто же подумает, что в одном месте могут быть или многие
Пастыри, или многие стада? Апостол Павел, внушая нам то же самое
единство, умоляет и увещевает нас, говоря: умоляю вас, братия, именем
Господа нашего Иисуса Христа, чтобы все вы говорили одно, и не было
между вами разделений, но чтобы вы соединены были в одном духе и в одних
мыслях (1 Кор.1, 10). И в другом месте он говорит: снисходя друг ко
другу любовью, стараясь сохранять единство духа в союзе (Еф.4, 2-3). А
ты думаешь, что можно стоять и жить в удалении от Церкви, устраивая себе
другие различные жилища? Но Рааве, прообразовавшей Церковь, именно
сказано: отца твоего и матерь твою и братьев твоих, все семейство отца
твоего собери к себе в дом твой; и если кто-нибудь выйдет из дверей
твоего дома вон, того кровь на голове его, а мы свободны; а кто будет с
тобою в доме, того кровь на голове нашей, если чья рука коснется его (Иис.
Нав.2, 18-19). И таинство Пасхи, по закону, выраженному в книге Исхода,
тоже требовало, чтобы агнец, закалаемый во образ Христа, снедаем был в
одном доме. Бог так говорит: В одном доме должно есть ее, не выносите
мяса вон из дома (Исх.12, 46). Плоть Христова - святыня Господня не
может быть выносима вон из дому; а для верующих нет другого дома, кроме
единой Церкви. Этот дом, эту обитель единомыслия Дух Святой обозначает в
псалмах, говоря: Бог вселяет единомысленные в дом (Пс.67, 7). Так только
единомысленные, согласные и простосердечные живут и пребывают в доме
Божием, в Церкви Христовой.
Для того также Дух Святой явился в виде голубя. Это простое и кроткое
животное, без горькой желчи, не уязвляющее, не терзающее свирепо
когтями, любит людские жилища и знает одно только со-вместное гнездо; во
время деторождения пары выводят вместе детей; во время летания не
разлучаются друг от друга; проводят жизнь во взаимном сожительстве;
поцелуями свидетельствуют о своем согласии и мире; во всем наблюдают
закон единомыслия. И в Церкви должно быть знаемо такое же
простосердечие, должна быть достигаема такая же любовь: братство должно
в любви подражать голубям, а в кротости и тихости сравняться с агнцами и
овцами. Что производит в сердце христианина зверство волков, бешенство
псов, смерто-носный яд змей и вообще кровожадную лютость зверей? Надобно
радоваться, когда люди, подобные им, отделяются от Церкви, чтобы своей
свирепой и ядовитой заразой не погубили голубей и овец Христовых. Не
могут быть соединяемы и смешиваемы горечь со сладос-тью, мрак со светом,
ненастье с ведром, война с миром, бесплодие с плодородием, сухость с
водяным источником, буря с тишиной.
Пусть никто не думает, будто добрые могут отделиться от Церкви. Ветер не
развевает пшеницы, и буря не исторгает дерева, растущего на твердом
корне. Только пустые плевелы уносятся вихрем; только слабые деревья
падают от устремления бури. Их-то предает проклятию и поражает апостол
Иоанн, говоря: они вышли от нас, но не были наши: ибо если бы они были
наши, то остались бы с нами; но они вышли, и через то открылось, что не
все наши (1 Ин. 2, 19). Ереси происходили и происходят часто оттого, что
строптивый ум не имеет в себе мира и посевающее раздор вероломство не
держится единства. Господь, сохраняя свободный наш произвол, допускает
быть сему, чтобы, через искушение сердец и мыслей наших состязанием об
истине, в ясном свете представилась чистой вера достойных. Об этом
предвозвещает Дух Святой через апостола, говоря: ибо надлежит быть и
разномыслиям между вами, дабы открылись между вами искусные (1 Кор. 11,
19). Так испытываются верные и открываются веро-ломные; так, еще прежде
дня судного, отлучаются души праведных от неправедных и отделяются
плевелы от пшеницы! Отделяются те, которые без божественного
распоряжения, самовольно принимают начальство над безрассудными
скопищами, без законного посвящения поставляют себя вождями, присваивают
себе имя епископа тогда, как никто не дает им епископства. Дух Святой в
псалмах называет их сидящими на седалище губителей (Пс. 1,1), язвой и
заразой для веры; людьми, обольщающими посредством змеиных уст,
искусными в извращении истины; пагубным языком, изрыгающим смертоносный
яд; людьми, которых слово распространяется, как рак (2 Тим. 2, 17), и
беседа вливает смертную заразу в сердце каждого. Против них вопиет
Господь, от них удерживает и отклоняет заблуждающийся народ свой,
говоря: не слушайте слов пророков, пророчествующих вам: они обманывают
вас, рассказывают мечты сердца своего, а не от уст Господних. Они
постоянно говорят пренебрегающим Меня: `Господь сказал: мир будет у
вас'. И всякому, поступающему по упорству своего сердца, говорят: `не
придет на вас беда. Я не посылал пророков сих, а они сами побежали; Я не
говорил им, а они пророчествовали. Если бы они стояли в Моем совете, то
объявили бы народу Моему слова Мои и отводили бы их от злого пути их и
от злых дел их (Иер. 23, 16-17; 21-22). Их же описывает и обозначает
Господь, говоря: Меня, источник воды живой, оставили, и высекли себе
водоемы разбитые, которые не могут держать воды (Иер. 2, 13). Тогда как,
кроме одного, не может быть другого крещения, они думают, что могут
крестить. Оставивши источник жизни, они обещают благодать животворной и
спасительной воды. Там не омываются люди, а только более оскверняются;
не очищаются грехи, а только усугубляются. Такое рождение производит чад
не Богу, но диаволу. Рожденные от лжи не сподобляются обетовании истины.
Порождаемые вероломством губят благодать веры. Нарушившие мир Господень
неистовым раздором не могут достигнуть награды мира.
Пусть не обольщают себя некоторые словами, сказанными Господом: где двое
или трое собраны во имя Мое, там Я посреди них (Мф. 18, 20). Извратители
Евангелия и ложные толкователи приводят эти слова, но это слова
последующие, а предыдущие они пропускают; напоминая об одной части, а о
другой коварно умалчивают; как сами отделились от Церкви, так рассекают
и целость одного и того же места. Господь, внушая ученикам своим хранить
единомыслие между собою и мир, говорит им: что если двое из вас
согласятся на земле просить о всяком деле, то, чего бы ни попросили,
будет им от Отца Моего Небесного, ибо, где двое или трое собраны во имя
Мое, там Я посреди них (Мф. 18, 19-20) - и тем показывает, что многое
предоставляется не многочисленности, но единомыслию молящихся. Что если
двое из вас согласятся на земле, - говорит Он. Таким образом. Господь
заповедал сперва единодушие, указал на согласие и научил верно и
решительно соглашаться между собою. Как же согласится с кем-либо тот,
кто не согласен с телом самой Церкви и со всем братством? Как могут
собираться во имя Христово двое или трое, о которых известно, что они
отделяются от Христа и от Евангелия Его? Ведь не мы отошли от них, а они
от нас. После того как через учреждение ими различных сборищ произошли у
них ереси и расколы, они оставили главу и начало истины. А Господь
говорит о Своей Церкви, говорит к находящимся в Церкви, что если они
будут согласны, если, сообразно с Его напоминанием и наставлением,
собравшись двое или трое, единодушно помолятся, то, несмотря на то что
их только двое или трое, они могут получить просимое от величия Божия.
Где двое или трое собраны во имя Мое, там Я посреди них, т. е., среди
простых и миролюбивых, боящихся Бога и хранящих заповеди Его. Среди
таковых-то Он обещал быть, подобно тому, как Он был с тремя отроками в
пещи огненной и среди окружавшего их пламени ободрил духом росы, потому
что они были преданы Богу и единодушны между собою (Дан. 3, 50); подобно
тому, как Он находился с двумя апостолами, заключенными в темницу, и,
так как они были просты и единодушны, открыл для них темничные двери и
вывел их оттуда, чтобы они передали народу то слово, которое верно
проповедовали (Деян. 5, 19). Итак, когда Господь в заповедях Своих
полагает и говорит: где двое или трое собраны во имя Мое, там Я посреди
них, то создавший и учредивший Церковь не отделяет людей от Церкви, но,
обличая отпадших от веры и увещевая верных к миру, показывает Своими
словами, что Он охотнее бывает с двумя или тремя единодушно молящимися,
нежели с большим числом разномыслящих, и что более может быть испрошено
согласной молитвой немногих, нежели несогласным молением многих.
Потому-то и, предписывая закон молитвы, Он присовокупил: и когда стоите
на молитве, прощайте, если что имеете на кого, дабы и Отец ваш Небесный
простил вам согрешения ваши (Мк.11, 25). Приступающего же к
жертвоприношению с враждою на кого-либо Он не допускает к алтарю, но
повелевает прежде примириться с братом и тогда уж, возвратившись с
миром, принести дар Богу (Мф.5, 23-24). Бог не призрел на жертвы Каина,
потому что не мог иметь милостивым к себе Бога тот, кто по зависти и
вражде не имел мира с братом.
Какой же мир обещают себе враги братьев? Какие жертвы думают приносить
завистники священников? Неужели, собираясь, они думают, что и Христос
находится с ними, когда они собираются вне Церкви Христовой? Да хотя бы
таковые претерпели и смерть за исповедание имени,- пятно их не омоется и
самой кровью. Неизгладимая и тяжкая вина раздора не очищается даже
страданием. Не может быть мучеником, кто не находится в Церкви; не может
достигнуть царства, кто оставляет Церковь, имеющую царствовать. Христос
даровал нам мир; Он повелел нам быть согласными и единодушными,
заповедал ненарушимо и твердо хранить союз привязанности и любви, и кто
не соблюл братской любви, тот не может быть мучеником. Этому учит, это
подтверждает апостол Павел, говоря: Если ... имею ... всю веру, так что
могу и горы переставлять, а не имею любви, - то я ничто. И если я раздам
все имение мое и отдам тело мое на сожжение, а любви не имею, нет мне в
том никакой пользы. Любовь долготерпит, милосердствует, любовь не
завидует, любовь не превозносится, не гордится, не бесчинствует, не ищет
своего, не раздражается, не мыслит зла, все покрывает, всему верит,
всего надеется, все переносит. Любовь никогда не перестает (1 Кор. 13,
2-5; 7-8). Любовь, - говорит, - никогда не перестает: она навсегда
останется в Царстве [Небесном], вечно будет там продолжаться в единстве
братского союза. Раздор не может удостоиться Царства Небесного и награды
от Христа, Который сказал: сия есть заповедь Моя, да любите друг друга,
как Я возлюбил (Ин. 15, 12). Не будет принадлежать Христу, кто
вероломным несогласием нарушил любовь Христову: не имеющий любви и Бога
не имеет. Блаженный апостол говорит: Бог есть любовь, и пребывающий в
любви пребывает в Боге, и Бог в нем (1 Ин. 4, 16). Итак, не могут
пребывать с Богом не восхотевшие быть единодушными в Церкви Божией, хотя
бы они, быв преданы, сгорели в пламени и огне или испустили дух свой,
будучи брошены на снедь зверям; однако и это не будет для них венцом
веры, но будет наказанием за вероломство, не будет славным окончанием
благочестивого подвига, но исходом отчаяния. Подобный им может быть
умерщвлен, но увенчаться он не может. Да он и христианином называет себя
так же ложно, как и диавол часто называет себя ложно Христом, по
изречению самого Господа: многие придут под именем Моим и будут
говорить, что это Я; и многих прельстят (Мк. 13, 6). Как диавол не есть
Христос, хотя и обманывает Его именем, так и христианином не может
почитаться тот, кто не пребывает в истине Его Евангелия и веры. Большое,
конечно, дело и достойное удивления - пророчествовать, изгонять бесов и
производить великие чудеса на земле; но совершающий все это не достигнет
Царства Небесного, если не будет идти прямым путем. Господь, возвещая о
том, говорит: многие скажут Мне в тот день: Господи! Господи! не от
Твоего ли имени мы пророчествовали? и не Твоим ли именем бесов изгоняли?
и не Твоим ли именем многие чудеса творили? И тогда объявлю им: Я
никогда не знал вас; отойдите от Меня, делающие беззаконие (Мф. 7, 22-
23). Нужна правда, чтобы удостоиться благоволения у Бога Судии; надобно
повиноваться Его заповедям и наставлениям, чтобы заслуги наши награждены
были. Господь, показывая сокращенно в Евангелии путь веры и надежды
нашей, говорит: Господь Бог наш есть Господь единый; и возлюби Господа
Бога твоего всем сердцем твоим, и всею душою твоею, и всем разумением
твоим, и всею крепостью твоею, - вот первая заповедь! Вторая подобная
ей: возлюби ближнего твоего, как самого себя. Иной большей сих заповеди
нет... на сих двух заповедях утверждается весь закон и пророки (Мк.12,
29-30; Мф.22, 40). В этом учении Своем Он преподал единство и вместе
любовь; в двух заповедях заключил закон и всех пророков. Какое же
соблюдает единство, какую любовь хранит или о какой любви помышляет тот,
кто, предавшись порывам раздора, рассекает Церковь, разрушает веру,
возмущает мир, искореняет любовь, оск-верняет таинство? Давно уже,
возлюбленнейшие братья, началось это зло; но опустошительное действие
этого гибельного зла возросло ныне, и ядовитая пагуба еретического
развращения и расколов стала более и более выказываться и
распространяться. Впрочем, Дух Святой предсказал через апостола и
предвозвестил, что так и должно быть при кончине века. В последним дни,
- говорит Он, - наступят времена тяжкие. Ибо люди будут самолюбивы,
сребролюбивы, горды, надменны, злоречивы, родителям непокорны,
неблагодарны, нечестивы, недружелюбны, непримирительны, клеветники,
невоздержны, жестоки, не любящие добра, предатели, наглы, напыщенны,
более сластолюбивы, нежели боголюбивы, имеющие вид благочестия, силы же
его отрекшиеся. Таковых удаляйся. К сим принадлежат те, которые
вкрадываются в домы и обольщают женщин, утопающих во грехах, водимых
различными похотями, всегда учащихся и никогда не могущих дойти до
познания истины. Как Ианний и Иамврий противились Моисею, так и сии
противятся истине, люди, развращенные умом, невежды в вере. Но они не
много успеют; ибо их безумие обнаружится перед всеми, как и с теми
случилось (2 Тим. 3, 1 -9).
Предсказанное исполняется, и с приближением кончины века являются уже
таковые люди и настают такие времена. При увеличивающейся свирепости
врага заблуждение обольщает, буйство наполняет, зависть воспламеняет,
похоть ослепляет, нечестие развращает, гордость надмевает, несогласие
ожесточает, гнев погубляет. Но да не колеблет и не смущает нас крайнее и
неожиданное вероломство многих; пусть лучше истина предсказанного
укрепит веру нашу. Как некоторые стали таковыми, потому что это было
предсказано, так прочие братья пусть остерегаются их, потому что и это
также предвозвещено в наставлении Господа: вы же берегитесь. Вот, Я
наперед сказал вам все (Мф. 13, 23). Убегайте, молю вас, от таковых
людей и, как смертельную заразу, отдаляйте от себя и от слуха вашего
пагубные разговоры их, по Писанию: огради уши твои тернием и не слушай
языка нечестивого (Сир. 28, 28), потому что худые сообщества развращают
добрые нравы (1 Kop,15. 33). Сам Господь научает нас и заповедует нам
удаляться от таковых: слепые вожди слепых, - говорит Он, - а если слепой
ведет слепого, то оба упадут в яму (Мф. 15, 14). Должно отвращаться и
бегать от всякого отделившегося от Церкви: что таковой развратился и
грешит, будучи самоосужден (Тит. 3, 11). Можно ли представить себе, что
тот находиться со Христом, кто действует против священников Христовых,
отделяет себя от общения с Его клиром и народом? Да ведь вооружается
против Церкви, противодействует Божественному домостроительству, он враг
алтаря, возмутитель против жертвы Христовой, изменник в отношении веры,
в отношении благочестия - святота-тец; непокорный раб, сын беззаконный,
брат неприязненный: презревши епископов и оставивши священников Божиих,
он дерзает устраивать другой алтарь, составлять другую молитву из слов
непозволительных, ложными жертвоприношениями осквернять истину жертвы
Господней и даже не хочет знать, что действующий во-преки Божию
чиноположению наказывается за безрассудное дерзновение по усмотрению
божественному.
Так, Корей, Дафан и Авирон, восставшие против Моисея и Аарона -
священника и покусившиеся присвоить себе право жертвоприношения, тотчас
подверглись наказанию за свое покушение: земля, расторгнув связь свою,
открыла глубокую бездну и разверзшимся зиянием своим поглотила их
стоящих и живых; и не только зачинщиков поразил гнев Божий, но исшедший
от Господа огонь не замедлил испепелить в числе двухсот пятидесяти и
прочих, соединившихся с ними, участников и споспешников того же безумия
(Числ. 16), напоминая и показывая тем, что все покушения,
предпринимаемые нечестивыми по своей воле для разорения Божественного
чиноположения, делаются против Бога. Так и Озия - царь, когда, взявши в
руки кадильницу и вопреки закону Божию присвояя себе пра-во
жертвоприношения, не захотел повиноваться и уступить священ-нику Азарии,
возбранявшему ему это, посрамлен был гневом Божиим и поражен проказой на
челе, - намечен оскорбленным Богом на той части тела, на которой
получают знамение угождающие Господу (2 Пар. 26). Равно и сыновья
Аароновы, возложившие на алтарь огнь чуждый, которого возлагать не
повелел Господь, тотчас были сожжены пред лицом Карателя - Бога (Лев.
10). Им-то подражают и последуют те, которые, презрев Божественные
заповеди, увлека-ются чуждым учением и вводят уставы, постановленные
людьми. Господь обличает и укоряет таких людей в Евангелии Своем,
говоря: оставив заповедь Божию, держитесь предания человеческого (Мк. 7,
8)
Это преступление хуже того, какое видимо совершили падшие, которые
потом, раскаявшись в своем согрешении, умоляют Бога вполне
удовлетворительным покаянием. Здесь ищут Церкви и молят ее; там
противятся Церкви. Здесь могла довести до беззакония необходимость; там
- свободная воля. Здесь падший причинил вред только себе; а там
усилившийся произвести ересь или раскол увлек за собою многих обманом.
Здесь урон для одной души; там опасность для весьма многих. Этот
понимает, что он точно согрешил, плачет о том и сокрушается; а тот,
гордый в своем грехе и услаждаясь самыми беззакониями, отлучает сынов от
матери, переманивает овец от Пастыря, разрушает таинства Божий, и тогда
как падший согрешил однажды, тот грешит ежедневно. Наконец, падший,
спо-добившийся мученичества, может сподобиться и обетовании царства; а
тот, если претерпит и смерть вне Церкви, не может достигнуть наград
Церкви.
Пусть никто не удивляется, возлюбленнейшие братья, что даже некоторые из
исповедников доходят до того же и потому столь же нечестиво и тяжко
согрешают. Исповедание не освобождает от козней диавола и находящемуся
еще в сем мире не доставляет всегдашней защиты от искушений, опасностей,
нападений и ударов века. Впрочем, мы никогда не видели впоследствии у
исповедников таких обманов, бесчинств и любодеяний, какие у некоторых
людей видим ныне, - о чем скорбим и болезнуем. Кто бы ни был исповедник,
все же он не выше, не лучше и не богоугоднее Соломона. А Соломон доколе
ходил в путях Господних, дотоле обладал и благодатью, полученною от
Бога; потом же, когда он оставил путь Господень, тогда утратил и
благодать Господню, как написано: и воздвиг Господь противника на
Соломона (3 Цар. 11, 14). И потому в Писании сказано: держи, что имеешь,
дабы кто не восхитил венца твоего (Откр. 3, 11). Господь не угрожал бы
возможностью отнятия венца правды, если бы за потерей правды не
следовала по необходимости, и потеря венца. Исповедание есть только
приступ к славе, а не достижение уже венца: оно не заканчивает подвига,
а только начинает достоинство. В Писании говорится: претерпевший же до
конца спасется (Мф. 10, 22): следовательно все, что бывает прежде конца,
есть только ступень, по которой восходят на верх спасения, а не предел,
где достигается уже самая вершина. Он - исповедник; но после исповедания
предлежит и большая опасность, потому что тут более раздражен враг. Он -
исповедник; поэтому и должен держаться Евангелия Господня тем крепче,
что через Евангелие он стяжал славу от Господа. Господь говорит: от
всякого, кому дано много, много и потребуется, и кому много вверено, с
того больше взыщут (Лк. 12, 48). Пусть же никто не погибает через пример
исповедников! Пусть никто из поступков исповедника не научается
неправде, гордости, вероломству! Он - ис-поведник; пусть же будет кроток
и тих; соображая действия свои с благочинием, пусть будет скромен и,
называясь исповедником Христовым, пусть подражает Христу, Которого
исповедует. Христос говорит: кто возвышает себя, тот унижен будет, а кто
унижает себя, тот возвысится (Мф. 23, 12); да и сам Он превознесен от
Отца за то, что, будучи Словом, Силой и Премудростью Бога Отца, смирил
Себя на земли (Фил. 2, 8-9) - как же может любить надменность Тот, Кто и
нам запове-дал в законе своем смирение и Сам получил от Отца преславное
имя в награду за смирение? Он - исповедник Христов; но только в таком
случае, если чрез него не хулится потом величие и достоинство Христово.
Язык, исповедавший Христа, не должен быть злоречив и сварлив; не должен
произносить злословии и ругательств; не должен после хвалебных слов
изрыгать змеиного яда на братьев и священников Божьих. А если исповедник
сделается впоследствии порочным и бесчестным; если исповедание свое
обесславит поведением, осквернит жизнь свою постыдными делами; если,
наконец, оставивши Церковь, в которой сделался исповедником, и
расторгнувши союз единства, прежнюю веру заменит последующим
вероломством, то таковой из-за исповедничества не может обольщать себя
тем, будто он избран для славной награды; напротив, из-за того самого он
заслужил тем большее наказание. Господь и Иуду избрал в число апостолов;
однако же Иуда предал потом Господа. Впрочем, как вера и твердость
апостолов не поколебались оттого, что предатель - Иуда отделился от их
сообщества, так и здесь достоинство и святость исповедников не умалились
оттого, что некоторые из них сделались вероломны. Блаженный апостол в
Послании своем говорит: если некоторые и неверны были, неверность их
уничтожит ли верность Божию? Никак. Бог верен, а всякий человек лжив
(Рим. 3, 3-4). Большая и лучшая часть исповедников твердо стоят в вере и
в истине закона и благочиния Господня. Не отступают от мира Церкви те,
которые помнят, что в Церкви они получили благодать по Божиему
благоволению; и они тем большую заслуживают похвалу за свою веру, что,
удалившись от вероломства тех, с которыми соединены были общением
исповедания, они избежали через то греховной заразы. Просвещенные
истинным светом Евангелия, озаренные чистым и ясным сиянием Господним,
они - победители диавола в борьбе с ним - столь же достохвальны и за
сохранение мира Христова.
Я желаю, возлюбленнейшие братья, советую и убеждаю, чтобы никто из
братьев, если можно, не погибал и чтоб матерь, радуясь, заключала в
своих объятиях одно тело, составленное из одного согласного народа. Если
же спасительный совет не может возвратить на путь спасения некоторых
вождей раскола и виновников несогласия, пребывающих в слепом и упорном
безумии, то, по крайней мере, вы, уловленные простодушием, или
завлеченные обманом, или обольщенные какой-либо ловкой хитростью, -
расторгните коварные сети, освободите от заблуждения колеблющиеся стопы
ваши, познайте правую стезю небесного пути. Апостол говорит: завещаем же
вам, братия, именем Господа нашего Иисуса Христа, удаляться от всякого
брата, поступающего бесчинно, а не по преданию, которое приняли от нас
(2 Фес.3, 6). И в другом месте: никто да не обольщает вас пустыми
словами, ибо за это приходит гнев Божий на сынов противления; итак, не
будьте сообщниками их (Еф.5, 6-7). Должно удаляться от намеренно
согрешающих, должно даже бежать от них, дабы кто-либо, присоединясь к
бесчинноходящим и шествуя с ними по путям заблуждения и порока,
совратившись с истинного пути, не сделался и сам виновным в том же
грехе. Бог один, и один Христос, одна Церковь Его, и вера одна, и один
народ, совокупленный в единство тела союзом согласия. Единство не должно
дробиться; так же не должно дробиться и одно тело через разрыв связи -
не должно разрываться на куски терзанием отторженных внутренностей: все,
что только отделилось от жизненного начала, не может с поте-рей
спасительной сущности жить и дышать особой жизнью. Дух Святой, увещевая
нас, говорит: Хочет ли человек жить и любит ли долгоденствие, чтобы
видеть благо? Удерживай язык свой от зла и уста свои от коварных слов.
Уклоняйся от зла и делай добро; ищи мира и следуй за ним (Пс.33, 13-15).
Сын мира должен желать и искать мира; познавший и возлюбивший союз любви
должен воздер-живать язык свой от злого раздора. Господь, приближаясь
уже к страданию, между прочими своими наставлениями и спасительными
внушениями преподал и следующее: мир оставляю вам, мир Мой даю вам (Ин.
14, 27). Вот какое наследие даровал нам Христос! В сохранении мира Он
заключил все дары и награды Своих обетова-нии. Итак, если мы наследники
Христовы, то должны пребывать в мире Христовом; если мы сыны Божий, то
должны быть миротвор-цами: блажены, - говорит Он, - миротворцы, ибо они
будут наречены сынами Божиими (Мф.5, 9). Сынам Божиим надлежит быть
миротворными, кроткими сердцем, простыми в слове, согласными во взаимной
расположенности, верно сопряженными друг с другом союзом единодушия.
Такое единодушие было когда-то при апостолах: первенствующие христиане,
соблюдая наставления Господа, держались взаимной любви. Это подтверждает
Божественное Писание, которое говорит: У множества же уверовавших было
одно сердце и одна душа (Деян.4, 32). И в другом месте: все они
единодушно пребывали в молитве и молении, с некоторыми женами и Мариею,
Материю Иисуса, и с братьями Его (Деян.1, 14). Потому-то и молитва их
была действительна; потому-то они могли надеяться получить все, чего
только просили у милосердного Господа.
А у нас и единодушие оскудело и умалилась щедрость в подаянии. Тогда
продавали дома и села и, слагая себе сокровища на небе, получаемую плату
отдавали апостолам для раздела неимущим. Мы же не уделяем ныне и десятой
части от своих стяжаний, и, когда Господь повелевает продавать их, мы
тем более покупаем и приумножаем. Так у нас оскудела сила веры! Так
умалилась крепость верующих! И потому-то Господь, предвидя времена наши,
говорит в своем Евангелии: Сын Человеческий, придя, найдет ли веру на
земле (Лк.18, 8)? Мы видим, что предсказанное Им сбывается. Нет у нас
никакой веры ни в страхе Божием, ни в законе правды, ни в любви, ни в
деле. Никто с боязнью за будущее не помышляет о дне Господнем и гневе
Божием; никто не думает о грядущих наказаниях для неверующих и о вечных
муках, предназначенных вероломным. Совесть наша страшилась бы этого,
если бы тому верила; а как она не верит, то не страшится. Если бы
верила, то и остереглась бы; а остерегаясь, избежала бы опасности.
Возбудим же себя, возлюбленнейшие братья, сколько можем и, оттрясши сон
прежней лености, будем бодрствовать в соблюдении заповедей Господних.
Будем такими, какими повелел нам быть сам Господь, говоря: Да будут
чресла ваши препоясаны и светильники горящи. И вы будьте подобны людям,
ожидающим возвращения господина своего с брака, дабы, когда придет и
постучит, тотчас отворить ему. Блаженны рабы те, которых господин,
придя, найдет бодрствующими (Лк.12, 35-37). Так надлежит нам быть
препоясанными, дабы наступивший день развязки не застал нас в
затруднении и неготов-ности. Да просветится и воссияет в добрых делах
свет наш, который провел бы нас из ночи века сего к свету вечной славы.
Будем ожи-дать с всегдашней заботливостью и осмотрительностью внезапного
пришествия Господа, дабы, когда Он постучится, бодрствовала вера наша в
чаянии получить награду от Бога за свое бодрствование. Если мы сохраним
эти повеления, соблюдем эти наставления и запо-веди, то никак не будем
нечаянно застигнуты усыпленными прелес-тью диавольской и - рабы
бодрствующие - станем царствовать с Владыкой Христом.
