В Египте более уравновешенный, более онтологически элементарный взгляд на возникновение всего, он спокоен, он онтологически уравновешен. Там самая власть оказывается в ряду первых творений.

В этой связи в египетской политической традиции, как широко известно, фараоны являлись самими богами и, как замечает один из знаменитых исследователей египетской истории, "если фараоны приносили жертвы самим себе как земным богам, то ассирийские цари в знак своего смирения перед богами во время жертвоприношения снимали с себя диадемы и царское облачение, чтобы служить богам в одежде, похожей на одежду рабов".

В границах одного типа власти - безусловной, неограниченной - мы видим достаточно глубокое различие: фараон сам себе приносит жертву как жрец, первосвященник, от лица гражданской общины, от лица человеческого сообщества, себе как представителю бога на земле и как самому богу на земле. Здесь всё гораздо более интенсивнее в смысле обожествления власти - власть не просто обожествляется, а просто принадлежит богу, который осуществляет эту власть в том числе и на земле. Отсюда и самое представление о фараоне, самое имя "фараон" является, вероятнее всего, эллинизацией выражения "пераа" - "высокий дом" или "обитатель великого дома" - т.е. "божество". Как божество, он редко появляется перед народом, он недоступен, непроницаем в своей личной жизни, его лицезрение - исключительное событие, не говоря о том, что представители вассальных народов оказывают ему божественные почести и должны принести ему 49 земных поклонов, прежде чем сметь предстать пред его лицо. Самые совещания фараона осуществляется в форме вопрошания бога. Во всех древних традициях существенные государственные деяния предварялись жеребьевкой, ауспициями, гаданиями разного рода - вопрошением богов; в Египте самые советы при императоре, главного образа военного характера, мыслились как вопрошания фараона как божества.

Его именование "обитатель великого дома" имеет ярко выраженный апофатический характер - оно описательно, оно не именует самого его, сына божия, а оно описательно его знаменует, указует на него, как бы не смея на него прямо посмотреть и прямо наименовать, потому что наименовать прямо - это значит, в известном смысле, овладеть. Припомните, сколь серьезное магическое значение имеет имя в древних религиозных традициях, вплоть до традиции ВЗ-й. Наименовать прямо значит овладеть, посягнуть на владения, ибо владение именем есть владение сущностью. Поэтому такая дерзость недопустима в отношении фараона, он может именоваться только описательно, неким одновременно способом, приоткрывающим нечто о нем, но столько же, сколько и прикрывающим нечто существенное в нем.

Его "ка", душа, двойник, одна из душ, которые, по традиции египетской антропологии, существовали в каждом человеке, отождествлялась с богом Гором, что тоже, безусловно, обнаруживало божественность сущности фараона.

Эти приметы достаточны, чтобы мы увидели в лице фараона самое божество, которое существенно себя обнаруживает в человеческих формах, в человеческом облике, оставаясь при этом божеством.