Юные годы Юлиана прошли в большой тревоге, так как Констанций, видевший в нем своего возможного соперника и подозревавший его в честолюбивых замыслах, держал его то в провинции, как бы в ссылке, то призывал в столицу, чтобы иметь его на глазах. Зная о насильственной смерти многих родственников, павших от руки Констанция, Юлиан ежедневно должен был бояться за свою жизнь. После вынужденного пребывания в течение нескольких лет в Каппадокии, где он продолжал под руководством сопровождавшего его Мардония изучение древних авторов и где, по всей вероятности, он хорошо познакомился с Библией и Евангелием, Юлиан для окончания образования был переведен сначала в Константинополь, затем в Никомедию, где у него и появилось первое серьезное влечение к язычеству.

        В это время в Никомедии преподавал лучший ритор той эпохи Либаний, настоящий представитель эллинизма, не знавший и не желавший знать латинского языка, к которому относился с пренебрежением, презиравший христианство и видевший смысл всего лишь в эллинстве. Привязанность Либания к язычеству не знала пределов. Лекции его пользовались громадным успехом в Никомедии. Отправляя Юлиана туда и предчувствуя, может быть, какое неизгладимое впечатление должны будут произвести воодушевленные лекции Либания на молодого слушателя, Констанций запретил Юлиану заниматься у знаменитого ритора. Юлиан формально не нарушил императорского запрета; но он изучил сочинения Либания, знакомился с его лекциями через слушателей и настолько усвоил себе стиль Либания и его манеру писать, что позднее его считали учеником последнего. Там же Юлиан с увлечением знакомился с тайным (оккультным) учением неоплатоников, вылившимся в то время в формы проникновения в будущее, вызывания при помощи известных заклинательных формул не только умерших обыкновенных людей, но даже богов (теургия). Ученый философ Максим Эфесский в этом отношении оказал на Юлиана большое влияние.

Сегодня:

---

Наши партнеры: