В одном из произведений Сенеки, воспитателя будущего императора Нерона, цезарь рассматривается им как ничем неограниченный повелитель, но в этом своем качестве как носитель или даже образ присутствия самого универсального закона или судьбы, стоически рационализированного или космизированного. "В его руке находится решение, у кого какая будет судьба и положение. То, что судьба хочет дать каждому из смертных, она совершает через него. От его решения зависит, какие народы следует истребить до основания, какие переселить, каким дать свободу, у каких её отнять. Против его гнева нет спасения. С его строгим решением соглашаются и те, кто гибнет от него. К нему никто не обратится с запросом об основании решения (ныне: депутатский запрос, на который обязательно должны ответить, объясняя характер и основание той или иной деятельности; к нему нельзя обратиться с запросом, т.е. нельзя апеллировать к кому-то иному, желая рассмотреть критически деятельность императора, ибо он - источник законов, он - последняя инстанция всякой апелляции, по поводе его решений нельзя ни к кому апеллировать), на него никто не обратится с мольбой, если гнев его силен. Здесь акценты несколько утрированы, они имеют не настолько общезначимый характер, сколько характер индивидуального. Это Сенека, который так осуществил свою собственную судьбу перед лицом императора, будучи вынужденным покончить с собой, перед лицом императорского гнева, когда нет ни возможности, ни основания обратиться к нему с мольбой. Здесь образ императора ассоциируется и отождествляется с самой судьбой, значит, с универсальным законом, источником бытия. В лице философа, это свидетельство об абсолютной неограниченности и универсальности этой власти, её отождествления с властью самого бога, понимаемого в стоически-пантеистическом духе.

Но не нужно забывать, что имела место и традиция некоего назидания, политической публицистике, в жанре которой прописывается, всё более и более обогащается новыми подробностями образ просвещенного монарха. Приняв неограниченную власть, нужно осуществлять эту неограниченность как задачу соответствовать своему божественному прообразу, а не как возможность собственно человеческого, а не божественного произвола.

Можно даже назвать имя одного из плодотворных в своем роде оформителей этого жанра назидания в адрес монарха: Дион Хризостом. Он жил в I столетии и пользовался почетом у Веспасиана, Нервы и Тита, императоров, которые хотели бы соответствовать высочайшему божественному образцу императорской власти. Он был подвергнут опале при другого рода императоре - он был сослан при Домициане, который отличался тираническим нравом и тираническим характером правления. Дион достаточно скрупулезно и достаточно последовательно различает тиранию и васили,ю, считая последний тип царствования таким, где власть соответствует закону, где беззаконие немыслимо. Закон есть предписание царя и, некоторым образом, предписание самому царю. Это намечено ещё в римскую эпоху в период оформления императорского образа властвования в Риме. Намеченная традиция просвещения, назидания в адрес императора будет иметь место во всю позднейшую римско-византийскую историю.