Семинарская и святоотеческая православные библиотеки. |
|
Никейская
империя
имела своего
греческого
православного
патриарха,
который, имея
местопребывание
в Никее,
продолжал
носить титул
патриарха
Константинопольского.
Но сами
никейцы
смотрели на
перенесенный
к ним
патриарший
престол, по
словам
современника,
как на “чужой
и присоединенный,”[535]
который, как
они
надеялись,
будет со
временем
возвращен в
Константинополь,
на свое
настоящее место,
Иннокентий III
не признавал
в первом никейском
государе
Феодоре I
Ласкаре ни
императора,
ни даже
деспота,
называя его в
своем
послании просто
“благородным
мужем Феодором
Ласкарем” (nobili viro Theodoro
Lascari).[536] B
этом
ответном
послании
Ласкарю папа,
не
оправдывая
лично насилий
крестоносцев
при взятии
Константинополя,
тем не менее
ссылается на
то, что
латиняне
явились
орудием Провидения
в деле
наказания
греков за их
отрицание
главенства
Римской
церкви и что единственно
правильным с
их стороны
было бы
теперь
вполне
подчиниться
римскому престолу
и латинскому
императору.
Это папское
увещание
успехом не
увенчалось. Весь
интерес
церковных
отношений в
Никейской
империи сводится
к ряду попыток
в форме
собеседований
или
переписки найти
пути
сближения
между обеими
церквями. В
самой
Никейской
империи были
люди, например,
митрополит
Эфесский
Николай
Месарит,
которые
склонялись к
сближению и
соглашению с
Римской церковью,
однако греческое
население
никогда не
было склонно
к принятию
унии. Иоанн III
Ватац особенно
казался
расположенным
принять унию,
но
руководствовался
он в данном
случае лишь
политическими
интересами.
Прежде всего,
он был
встревожен
избранием
храброго Жана
де Бриена,
бывшего
короля
Иерусалимского,
сперва регентом,
а затем и
соправителем
малолетнего
в то время
Константинопольского
императора
Балдуина II.
Жан де Бриен,
при
поддержке папы,
мог начать
вести против
империи
опасную
наступательную
политику. Поэтому
Ватац и постарался
отвлечь внимание
папы от
Латинской
империи. |
Одна из икон дня: Сегодня: |
Наши партнеры: |