(2) Но как же лицо может быть бесформенным? Апостол видел прекрасные формой и умные небесные тела. Точно так же, что могут означать их имена, если они неописуемы через их образ, форму и тело? “Различна ведь слава на небесах и на земле, для ангелов и архангелов.”[622][36] (3) Это потому, что небесные тела, как, например, звезды, бесформенны и безвидны по сравнению с земными телами, но по сравнению с Сыном они, напротив, вполне оформлены и чувственно ощущаемы. Точно так же и Сын, если его сравнить с Отцом. (4) Каждая из духовных сущностей обладает присущими только ей силами и сферой влияния, возникшие же одновременно и одинаково совершенные Перворожденные преданы одному и тому же общему делу.

(12,1) Перворожденные видят Сына и друг друга, равно как и все, что под ними. Архангелы, соответственно, созерцают Перворожденных [и все, что ниже]. Сын же, орган зрения Отца, называется поэтому его лицом. (2) Ангелы – это умопостигаемый огонь и дух, чистые сущности, предел же совершенства для очищенного умопостигаемого огня есть умопостигаемый свет, “который стремятся созерцать ангелы”, как говорит Петр.[623][37] (3) Сын чище этого света, “недостижимый свет” и “сила Бога”. Именно это имеет в виду апостол, говоря: “Мы куплены в обмен на драгоценную, невинную и незапятнанную кровь”[624][38] и “его одежды светились как свет, а лицо сияло как Солнце”[625][39], на которое невозможно даже взглянуть.

(13,1) Он есть “небесный хлеб”  и “духовная пища”, питающая тело и дающее знание, “свет человеку”[626][40], то есть, церкви. (2) Те, кто вкусили небесного хлеба, умрут, те же, кто причастны истинному духовному хлебу – бессмертны. (3) Сын есть тот живой хлеб, который Отец дает желающим его вкусить. (4) “Хлеб, который я дам вам”, – сказал он, – “есть плоть моя”[627][41], которая дана тем, кто вкушает ее через евхаристию.  Или же, эта плоть есть его тело, “то есть церковь”, “небесный хлеб” и благословенное собрание.

(5) Несомненно, однако, что избранные, имея в основе своей ту же сущность, движутся к тому же концу (w(j e)k th=j au)th=j ou)si/aj tw=n e)klektw=n kataÜ toÜ u(pokei/menon genome/nwn, kaiÜ w(j tou= au)tou= te/louj teucome/nwn).

(14,1) Демонов называют бестелесными не потому, что они не имеют тела (ведь они имеют форму и способны чувствовать муки). Они бестелесны, поскольку по сравнению с духовными и спасаемыми телами, они только тени. (2) Ангелы же, напротив, телесны, поскольку видимы. Точно так же душа телесна, ведь говорит же апостол: “Посеял тело душевное, выросло тело духовное”[628][42]. (3) Как же души могли бы страдать и испытывать наказание, не будучи телами: “Бойтесь того, кто способен ввергнуть тело свое и душу в Геенну”[629][43]. (4) То, что зримо, не очищается огнем, а разрушается им в пыль. Воскресение Лазаря и богача ясно показывают, что душа, имеющая материальные члены, телесна.

(15,1) “Как ныне мы являем образ земной, достигнем мы и образа небесного”, то есть духовного, по мере нашего приближения к совершенству. Об образе он (Павел) говорит так же в смысле духовных тел. “Сейчас видите как в зеркале (e)n ai)ni/gmati),  после же – лицом к лицу”[630][44]. Так мы начинаем понимать: (**) не только лицо, но также идея, форма и тело. Форма узнается как форма, лицо – как лицо, понятия познаются благодаря их форме и сущности.

Голубь – символ Святого Духа

(16,1) Голубь – тот, которого мы называем Святым Духом, последователи же Василида – Слугой, а последователи Валентина – Духом Замысла Отца, –  также был виден телесно, когда он спустился на тело Логоса.